День первый.
Размещение.
Вечер. Приехавшие Рубаки (добирающиеся сначала на автобусе, потом на самолёте, потом опять на автобусе) начинают делить комнаты.
Одну двухместную комнату сразу отдают 10-летнему Вальгааву и Филии, ещё одну такую же – Мартине и Зангулусу. В трёхместный номер сразу забегают Лина, Луна и Нага (именно в такой последовательности, причём последняя с криком: «Я с вами!»). Кселлос запихивает в ещё один такой же Гаури, недоумённо-спяще промагривающегося, и Джиллоса с протестующим выражением … кхм … лица. Оставшийся Зелгадис придерживает за плечи Амелию. У той закрываются глаза, подкашиваются ноги и заваливается набок голова. Наконец их заселяют в единственную свободную двухмечтную комнату. На своих плечах Зел, хмурый и заметно обленившийся, тащит Борца за Справедливость. Достигнув двери спальни, он распахивает её ногой (дверь в смысле), ставит Амелию, слегка от этого проснувшуюся, шепчет ей на ухо: «Я тебя подсажу на верхнюю полку», - как будто они были в вагоне. Сонная девушка согласно опирается на руки химеры и взлетает на верхнюю кровать. Зел облегчённо вздыхает и начинает искать нижнюю кровать двухъяруски. Не найдя её, он закрывает дверь и ложится на полу.
Отель погружается в спокойный, ничем не нарушаемый сон.

День второй.
Утро. Рубаки потихоньку просыпаются. Режиссёр проходит по коридору и прислушивается, что делают в номерах актёры. Из-за дверей слышится разное.
Вскочившая раньше всех Лина заняла ванную, в результате чего стали возмущаться Луна и Нага (магию использовать на проекте запрещено). Вдруг они начинают шумно обсуждать младших сестёр. Лина не выдерживает и … эээ … просто с треском вываливается из комнаты. Дабы предотвратить неминуемое, Авторесса заходит в номер. На неё недоумевающе смотрят гениальная волшебница в розовом халатике до колена и белых тапочках-зайках и Нага в полупрозрачном пеньюаре. Луна, пользуясь замешательством и освободившейся душевой, заскакивает и закрывается. Принцесса Сейруна не замечает этого, т.к. внимательно смотрит за плечо режиссёра. Она оглядывается и застаёт Гаури, Кселла и Джиллоса, заинтересованно заглядывающих в номер. Лина с боевым кличем попеременно кулаком по голове бьёт то мазоку, то Габриева, ногой при этом пиная лиса, отчего он ударяется об стенку и вновь улетает обратно. После волшебница орёт «ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА!!!» на ухо Гаури, чтоб тот оглох, а Кселл сполз зелёный по стенке. Разворачивает лиса и одним лёгким движением руки выбрасывает сразу троих в холл, заодно вежливо извиняясь и выпроваживая Авторессу. Она успевает замечать, что ждёт через четверть часа. За её спиной слышатся возмущённый крик Наги и довольное хихиканье Луны.
Зелёный Кселл постепенно зеленеет, что значит: скоро буду в порядке. Гаури смущённо сидит на кресле, а Джил скуля потирает пятую точку. Оставляя их, режиссёр идёт будить остальных.
Дверь номера Филии и Вальгаава. Девушка объясняет рептилии, где его зубная щётка. Авторесса вежливо стучится. Открывает Валик в зелёно-белой пижаме.
- Филия скоро, Вальгаав-сан? – вежливо интересуется она.
- Да, режиссёр-сан, - почтительно отвечает мальчик.
- В роль вживаешься?
- Стараюсь. Но не думаю, что буду идеальным мальчиком Новый год, - вздыхает он, - ведь моя цель уничтожить мир…
- Не волнуйся. Твоя задача – просто ознаменовать переход в наступающий год. Остальное – не наша забота.
- Конечно.
Выходит Филия.
- Он Вас утомил? – вместо «доброе утро» произносит жрица. – Валь, иди умываться!
- Да, нет, что Вы! Мы чудно побеседовали. До встречи, Вальгаав-сан! – прощаясь, мальчик поднял руку. Через секунду он исчезает в недрах комнаты. – Филия-сан, я жду вас через 15 минут в холле.
- Где именно?
- Ммм… Ориентируйтесь на Ксе … Гаури. И Джилла.
- Хорошо. Валь-сан, поторапливайся! Мы не должны опоздать! – кричит жрица дракону. Автресса уже разворачивается, чтобы идти дальше, как слышит голос Филии: - Да, и с добрым утром, режиссёр-сан!
- Спасибо. И вам того же.
Дверь закрывается. Тут слышится жалобный стон. Вновь позеленевший Кселлос белеет – слишком много позитива для утра. Приехавшая Джу-о Зеллас Металлиум на подкашивающихся ногах идёт с остальными мазоку-лордами от лимузина к съёмочной площадке.
Гаури обеспокоено смотрит на юношу и, чтобы ему помочь, пинает лиса, после чего тот начинает визжать и мутузить Габриева. Последний отвечает ему тем же. Когда Кселлос поднимается, а лицо становится нормального цвета, драка прекращается. Вздохнув, режиссёр идёт к комнате Мартины и Зангулуса. За ней крадётся одевшаяся Лина.
- Что-то не слышно причитаний о Зоамельгустаре, - шёпотом замечает волшебница.
- У неё контракт на этих условиях, - так же отвечает Авторесса. – А вы что здесь делаете, Лина-сан?
- Хочу сорваться на Мартине, - объясняет девушка.
- Чтобы Кселл облизывался?
Инверс-младшая думает и идёт обратно к месту сбора.
- Мартина, Зангулус! Сбор через… - смотря на часы - …10 минут.
Со страшным скрипом открывается дверь. На пороге стоит и целуется супружеская пара. Причём долго стоит. Режиссёр застывает на пороге. Зангулус скашивает на неё глаза и мотает рукой, чтобы та отошла. Девушка повинуется. Боком мечник выводит жену и ведёт её к месту сбора. Авторесса закрывает за ними номер и направляется к комнате оставшихся Амелии и Зелгадиса. Позади слышен вопль возмущения Лины и полный одобрения крик Кселлоса.
- Принцесса, господин Грейвордс! – кричит и стучит в дверь режиссёр.
Кряхтя и охая, её открывает Амелия. Рыдая, девушка рассказывает, что господин Зелгадис по ошибке положил её на кровать. Но это была не кровать, а полка шкафа, слишком для этой цели (бытия шкафом, то бишь) низкий. Без одеяла, подушки и матраца Амелия проснулась утром от боли в суставах. Во время рассказа за спиной девушки мечется красный как рак химера. После его окончания он выставляет принцессу за дверь (которая тут же, охая и ахая, бежит поведать пережившееся остальным) и запирается на ключ. Авторесса стучится. Ноль эффекта. Ещё раз. Молчок. Она уходит к обравшимся Рубакам и отправляет их к химере. Зангулус и Мартина ещё в поцелуе, и их закрывают ширмой. Амелия в плаче, все остальные от отсутствия завтрака – в капле. Принцессу режиссёр забирает к Сильфиль, нанятой как раз для таких исправлений случаев членовредительства. А в это время…
Лина: Зел, не обижайся! Каждый может ошибиться и перепутать кровать со шкафом!
Луна: Выходи! Из-за тебя мне не выплатят гонорар!
Кселлос (появляясь через Астрал в комнате): Зелгадис-сан, Вы же химера! Если начнут бить, Вам же будет всё равно!
В ответ на это каменный человек выдёргивает волосок-проволоку и тыкает ею отвернувшегося Кселла в пятую точку. Тот обиженно надувает губы и исчезает.
Нага: Эээ… Выходи! Я отомщу за сестру! Ведь так надо было?..
Филия: Господин Зелгадис, если я вас ударю булавой, Вам станет легче?
В ответ за дверью послышался шорох перестанавливаемой мебели.
Гаури: Зел, выходи! Мы не будем над тобой смеяться! Хотя даже я до такого не додумался…
Валь-сан не хочет кого-то о чём-то просить, но наконец соглашается.
Вальгаав:Зелгадис, выходи! Так уж и быть, когда буду уничтожать мир, тебя убью последним…
Потом друг за другом подходят и кричат стандартную фразу: «У вас почасовая оплата!» - все из съёмочной группы. Возвращаются Амелия и Сильфиль. Тут освободившаяся Мартина кричит:
- Во имя великого Зоамельгустара! Выходи, подлый трус!
За её спиной обречённо вздыхает Зангулус:
- Из-за тебя мы остались без денег…
Минут через десять Нага играет с Кселлом и Джиллосом на раздевание, Лина отрабатывает на невозражающем Гаури удары, Мартина обиженно смотрит в окно, Зангулус ведёт с Луной содержательную беседу о ведении ближнего боя. Филия, поигрывая булавой (вдруг понадобится?), рассказывает Вальгааву о жизни золотых драконов.
Сильфиль: Зелгадис-сан, вы не виноваты! Я принцессу уже вылечила!
После нулевого эффекта стучится виновница случившегося.
Амелия: Господин Зелгадис! Не сердитесь на меня! Я Вас уже простила! Ой… То есть: извините меня!
Принцесса начинает долбить дверь ногой. Нервы у режиссёра не выдерживают, и она разрешает девушке залететь со стороны окна. Амелия видит, что химера полулежит на шезлонге в красной пляжной рубашке, жёлтых шортах, чёрных солнечных очках и соломенной панаме с широкими полями. Девушка влетает в номер, попутно сбив Зелгадиса. Оба перекатываются по полу до тех пор, пока не ударяются о злополучный шкаф. Маг оказывается сверху. Смущённый, он поднимает не менее смущённую Амелию и отряхивает её от пыли и мусора. Она краснеет, говорит «Спасибо» и «Извини», пытается развернуться. Попытка пропадает втуне. Химера крепко держит девушку и пристально вглядывается в её лицо ставшими вдруг бездонными глазами…

Заждавшись принцессу, режиссёр и остальные направляются отбирать Деда Мороза и Снегурочку. Первые играют Лина и Гаури. Оба голодные, они играют на удивление хорошо. Им обещают дополнительные порции за всеми трапезами, и они играют ещ лучше. Самый запоминающийся диалог приводится ниже:
Лина: Дед Мороз, нас похитили!
Гаури: Эээ… Да?
Лина (хмуро вздыхая): Медузьи мозги…
Гаури: Хочешь попробовать?
Лина: Тупица! Это ответ на эпитет «йогуртовые»!..
Потом все пошли завтракать (знает режиссёр, когда устроить пробы, чтобы они побыстрее закончились). После решили чисто символически просмотреть оставшиеся пары: Филия и Кселлос, Мартина и Зангулус, Джиллос и Филия, Амелия и Зелгадис (вернувшиеся), Амелия и Кселл. В результате чего выбрали главарей для враждующих банд. Лешим стал Мазоку, эльфийкой – золотой дракон.
Филия: Намагоми! Тебе не жить!
Режиссёр: Филия, держи себя в руках! К тому же, он леший…
Филия: Леший? Хм. Нет, он намагоми. Но леший тоже подойдёт.
Кселлос: Филия-сан, я знавал настоящих эльфиек. Внешностью вы на них похожи как слон на балерин!
Филия: Намагоми…
Процеживая последнее слово, девушка выхватывает булаву и кричит:
- Прощайся с жизнью, милый и добрый!!!
Мазоку с улыбкой и поднятым указательным пальцем исчезает в Астрале. Дракониха бьёт воздух.
Не успели оглянуться, как подошло время обеда. После него Рубакам дали три часа свободного времени. Режисср с Вальгаавом и Филией стали обсуждать действие и костюмы, находясь при этом на шикарной яхте. Лина, прихватив с собой Гаури и Зела, а также увязавшуюся Амелию, направила к бассейну. Зангулус и Мартина скрылись в тренажёрном зале. Луна и Нага пошли на пляж. Кселлос сел на крышу и задумчиво стал за всеми наблюдать.
Всё хорошо, что заканчивается. Подошёл к концу и долгожданный отдых. Продолжается утверждение ролей. Валя-сан оставляют на месте мальчика Новый год, хотя про себя сознают, что лучше бы этого не делать. В помощники ему на место лиса назначают лиса. Джиллос радуется и прыгает сальто-мортале. Луна соглашается на роль закадрового комментатора, чьё лицо будет показано первой во всём анонсе. За этим занятием съёмочную площадку застали вечер и обещанный фуршет, после которого устроили дискотеку. После чего начинается самое смешное: перераспределение комнат. Амелия наотрез отказывается ночевать с Зелгадисом, хотя они уже … помирились. Так что ещё одну кровать переставили к Лине, Луне и Наге. Решили освободить двухместный номер – не тут-то было. Кселлос обменялся с Зелом на своё место у Джилла и Гаури. На этом смешное заканчивается и начинается сонное. Отель погрузился в царство Морфея.
День третий.
Снова утро. Пробуждение проходит без особо выдающихся случаев. Разве что Лина и Луна в противовес двум другим сёстрам заняли ванную; Гаури подавился шерстью Джиллоса, положившего хвост на его лицо; Зелгадис при всех извинился перед Амелией; Вальгаав вырос на три сантиметра; Филия порезалась о булаву; Мартине простили её восклицание о демоне Зоаны, и она молчала благодаря способу Зангулуса, использованному им утром предыдущего дня… В общем, всё текло своим чередом.
В этот раз завтрак и кастинг поменяли местами. Набившие животы, Рубаки пришли отбирать две противоборствующие банды. В команду Филии попали Зелгадис, Зангулус и … (не падайте со стула) … Нага, для которой поменяли пол персонажа. Под занмёна Кселлоса собрали Амелию («ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА!!!»), Мартину (мазоку сполз по стенке) и, от нечего делать, Сильфиль (мазоку впал в каплю). На роль лешего, который Бог знает когда появляется и исчезает в фильме, по собственной просьбе утвердили Гаава. И съёмки, проводимые на островах, по жаре сравнимых с Гавайскими, в закрытых павильонах с настоящим снегом начались…

Премьера фильма. Рубаки словно голливудские звёзды идут по красной ковровой дорожке. Вместе с ними – уцелевший режиссёр и съёмочная группа (тоже уцелевшая).
Внутри всех рассаживают по своим местам. Гаури, как самого высокого, на последние ряды. С ним – Лину, возмущавшуюся о такой несправедливости, но потом успокоившуюся. Нагу и Амелию – в самый центр, т.к. в зале наблюдатели из Сейруна. Луну Инверс – на самые лучшие места. С ней – почему-то Зелгадиса. В разных концах зала – Кселлоса и Филию с Вальгаавом, чрезвычайно довольным своей ролью. А вот Мартина и Зангулус приехать не смогли: на полученный гонорар стали восстанавливать королевство Зоана. Продюсер и его наблюдатели тоже не появились: дела. И вот, фильм начинается…
- «Эль-сама продакшн»…
Возникают улыбающиеся лорды-мазоку в человечьем и другом обличьях.
- … при поддержке «Сейрун пикчерс» и «Тёмная звезда энтертэймент»…
Возникают принц Филионел и портал-пентакль, последовательно сменяя друг друга.
- … представляет. В новом новогоднем блокбастере…
Появляется большая украшенная зелёная ель, а на её фоне Валь и Джиллос.
- … «Новый год … украли?». В главных ролях: Лина Инверс – Снегурочка, Гаури Габриев – Дед Мороз, Вальгаав – мальчик Новый год. Также снимались: Филия, Джиллос, Нага и Амелия Сейрун, Зелгадис Грейвордс, Кселлос, Гаав, Мартина Наворотилова и Зангулус. Закадровый голос – Луна Инверс…
На экране появляется огромный портрет воина Цефеида (если я неправильно написала, исправьте).
- Мазоку-лорды желают вам ПРИЯТНОГО ПРОСМОТРА…
Послесловие.
В нём я дико извиняюсь перед Серпентой и остальными, что пришлось немного затянуть с написанием. Спасибо вам за терпение и поддержку.
Не хотелось мне писать послесловие, но потом настроение поменялось. Пишу, потому что так хочется. Писателю нельзя задавать такой вопрос. Он пишет, потому что ему это нравится, у него есть мысли, вдохновение, в конце-то концов! Каждый может истолковать этот рассказ по-своему. Кто-то скажет, мало диалогов. На это две причины. Первая: поджимало время. Вторая: я не люблю диалоги. Кому-то не понравится, что слишком смешно. Знаете в жизни и так много грустного. Больше позитива! (прости, Кселлос). Но если что… Вот вам, как говорится, «на затравку», возможно, моё новое произведение:
«Она знала, что такое боль. “Это вся наша жизнь”, – говорила она. Ей были чужды простые радости жизни; Судьба подбрасывала ей сюрпризы и, зачастую, неприятные. Но это не было правилом. “Жизнь – это боль”, - говорила она. И она была права…»